Мужская логика. О любви, делах семейных и не очень - Джастина Биберова

– Вам куда?

Ловим такси и едем сначала к ее дому, а потом таксист везет меня. Он курит и говорит мне:

– Ну зачем довел даму до слез? Что она всю дорогу плачет?

Я смотрю, как за окном мелькают деревья, здания и думаю: «Кто хочет – плачет, кто хочет – смеется. Это его выбор». Отдаю таксисту деньги и иду домой. Там темно и тихо, все спят. Ложусь на диван, меня нет, я даже не вижу сны. Но я думаю, впервые в жизни я представляю Иду плачущую, кричащую мне в лицо всякие гадости и упреки. И мне кажется, я даже уверен, что уйду сразу и навсегда из дома, не дослушав. Я не люблю многословия – это от пустоты в голове. Важно только то, что ты чувствуешь глубоко в душе.

Глава 2

Работа, работа, работа. Деньги, деньги, деньги. Это часть моей жизни. Мужики травят байки, у них хорошее настроение. Слушаю молча, прищурив глаза и откинувшись на спинку сиденья авто. Степаныч шлет мне привет из смотровой ямы

– Мишель, а что ты всегда молчок, а расскажи-ка нам про свои победы и поражения! Или у тебя их нет? Везучий ты парень.

Я усмехаюсь в ответ и иду работать. Сегодня еду в агентство. Я моюсь и навожу марафет, у нас все есть в нашем «Сервисе» – это же сервис! Намываю машину и думаю, что точно будет дождь. Натираю стекла и слышу шум тормозов за спиной. Передо мной, хлопнув дверцей машины, появилась Луиза. Она подходит так близко, что я слышу ее дыхание. Мы смотрим в глаза друг другу слишком долго. Она берет из моих рук ветошь и кидает ее в сторону. В ее глазах просьба, мольба и желание. Она оставляет свою машину в «Сервисе» и устраивается в моей. Я вытираю руки и сажусь за руль, мы молча едем к ее дому. Я не попаду сегодня в агентство и не могу предупредить Анастасию Леонидовну, у меня нет телефона. «Можно было позвонить из нашей конторы», – мелькает запоздалая мысль.

Я паркую машину, и мы идем в знакомый дом. В прихожей Луиза закрывает дверь и долго стоит, прижавшись ко мне. Потом ведет в спальню, она ждала и подготовилась заранее: горят свечи, на столе фрукты, коньяк, блестят два фужера.

– Луиза, я сам угощаю жен…

Она не дает мне договорить и прикрывает ладонью мои губы. Она смотрит в мои глаза пристально и долго.

– Что ты хочешь там увидеть? – шепчу я с улыбкой и закрываю глаза. Я знаю, что она хочет мне сказать, и благодарен, что она молчит. Мы пьем по чуть-чуть коньяк и гасим свечи.

Я не иду на работу на утро и знаю, что не иду завтра. Потом просто выхожу покурить на свежий воздух, сажусь в свою машину и уезжаю. Так надо, иначе не вырвусь. Еду по вечернему городу и поворачиваю к матери, просто давно не навещал. По дороге заскакиваю в магазин. Мама рада, она, как всегда, суетится, приговаривая:

– Ох, Мишка, Мишка! Ешь.

И смотрит на меня, качая головой.

– Куплю дом, мам, переедете к нам.

– Нет сынок, живите сами, главное – будьте все живы и здоровы. Вчера я была у твоих.

– Все хорошо?

– Все хорошо.

– Ну и отлично мам, я пошел. Отработал без выходных три недели. Надраил машину – это к дождю! На улице дождь. Ну, что я говорил. Я покурю и поеду.

Заезжаю к Степанычу и беру отгул на три дня. Сегодня еду в агентство. Анастасия Леонидовна принимает клиентов и начинает волноваться, увидев меня. Я не ошибся, она очень быстро заканчивает встречу и приглашает в кабинет.

– Вы не приехали, я вас ждала, – запинается она и смотрит на меня. – Тут есть еще предложения на продажу, посмотрите. Она передает мне бумаги. Я притягиваю ее за руку к себе на диван.

– Ну присядь, Настя, посмотрим вместе.

Она опускается рядом со мной. Сидит ровно, выпрямив спину. Я смотрю новые предложения и хочу, чтобы мы поехали прямо сейчас с ней. Она говорит, что нет ключей еще и соответствующих бумаг.

– А мы посмотрим так, снаружи. Ладно, я не настаиваю.

Но она соглашается. Осматриваем некоторое время дома и участки и едем по городу. Я специально не везу ее в агентство, а она молчит. Вечер, темнеет. Мы слушаем музыку в машине.

– Михаил мы, мы… – Насте даются нелегко слова, но она решается: – Мы можем поехать ко мне.

– Можем? – переспрашиваю я.

– Можем, – она улыбается и слегка краснеет.

– Значит, говори куда.

Квартира у Насти шикарная. Работая в агентстве недвижимости, наверное, можно менять квартиры, как перчатки. Она стоит у окна, опустив глаза, она взволнована и не может скрыть этого. Я глажу ее волосы и обнимаю. Я чувствую, как Настя дрожит.

– Настя, я сейчас уеду.

– Нет, постой, – она ловит мою руку. Ты не бойся, я уже была с парнем. Ну…

– Не надо, не объясняй.

Я целую ее губы и расстегиваю кофточку. Она краснеет, и я не в силах оторваться от нее, меня покорила ее застенчивость. «Она, наверное, будет завтра плакать», – мелькает в моей голове.

– Подожди, – она ведет меня в спальню и плотно задергивает шторы, отключает телефон и закрывает двери. Потом аккуратно развешивает одежду на плечиках и стуле. И мне уже кажется, что она не дышит. Я подхватываю ее и несу в постель. Я жалею ее и целую слегка и очень нежно. Она робко отвечает на мои ласки, но я буду не я, если не разожгу огонь!

– Настя, получай удовольствие, расслабься. Не контролируй свое тело, просто будь моей прямо сейчас.

Я не ошибался еще никогда, и она загорелась. Я не ждал с первого раза такой страсти, в ней проснулась женщина. Еще одна бессонная ночь у меня, но я не хочу спать, мне совсем не до сна! Настя утром отзвонилась и взяла отгул на один день, вернее, ночь – днем мы спали.

Все, мне надо уходить, уже вечер следующего дня, мы лежим в постели, и Настя искренне рассказывает, что это было какое-то волшебство:

– Это совсем не так, как было в первый раз, я не знала, что так бывает!

«Какие твои годы», – думаю я.

– Миша, – она целует мои волосы, – я так счастлива с тобой, Миша!

– Ну?

Я наклоняюсь к ней и искренне улыбаюсь. Я, конечно, подмигиваю и шучу. Но мне надо идти.

– Миша, ты чей? Ты ничей? – спрашивает Настя.

– Свой собственный, – отвечаю я и встаю.

Мне пора. Настя сидит в постели и молча смотрит на мои сборы. Я сбегаю по лестнице и вдыхаю прохладный воздух полной грудью. Моя машина от дождя и пыли потеряла свой былой блеск. У меня остался еще один выходной. Я подмигиваю себе в зеркале и еду к своему школьному приятелю, у него свой тренажерный зал. Два часа мы выкладываемся по полной. Ныряем в бассейн и физически напрягаемся.

– Как твои? – Антон кричит мне в душе, сквозь шум воды.

– А фиг его знает, сейчас заеду домой, узнаю, – отвечаю я, смывая мыльную пену.

– Так ты где пропадаешь?

– На работе Антон, на работе, – смеюсь я.

– Ясно, дом думаешь брать?

Я выглядываю из кабинки с удивленными глазами.

– Да маму твою встретил, сказала.

– Не знаю Антон, ничего еще не знаю.

– Ну пошли чаю попьем.

– Ох, хорошо, даже мозги прояснились.

– Эт точно! – Антон смеется, – приезжай почаще!

Наконец я дома: Ида встречает меня прямо у порога, а дети скачут и пищат. Ида не отходит от меня

– Ты хочешь есть? Ты устал? – Она смотрит на меня, она соскучилась, это точно.

– Ида, я завтра никуда не иду, у меня отгул. Мы будем вместе.

– Миша, давай пока будем жить здесь, в нашей квартире.

– А что с покупкой дома?

– А дом пока подождет, – говорит Ида.

– Как хочешь, – соглашаюсь я.

Она суетится, накрывает на стол, и вообще дома гвалт и кавардак – это дети вот так встречают меня и жена. Я понимаю, что соскучился по ним. Я хочу спать, и после ужина падаю в постель, и больше ничего не помню. Завтра мы будем вместе весь день. Рано утром я ласками бужу свою жену, и мы, как в ту первую ночь, отрываемся в полную силу. Я же вижу, она изменилась, она что-то поняла про нас с ней, что-то очень важное. Я чувствую это сам, где-то в глубине моего сердца. Она другая, совсем другая, я даже слегка удивлен.

– Ида, что с тобой?

– Я соскучилась, сильно-сильно!

Она смеется и шепчет мне разные такие слова. Я смотрю на нее другими глазами. Я беру ее лицо в свои ладони и всматриваюсь в ее глаза.

– Ида.

– Что, что, я люблю тебя, Миша!

В ее глазах счастье и радость. Она похорошела и заводит меня снова и снова.

– Хочешь, Ида, я буду…

– Не говори, Миша, ничего не говори.

Мы слышим топот ног, Сара и Патрик несутся к нам, они прыгают по кровати, как на батуте, и спускаются с воображаемых горок.

Обучаю Иду вождению. Она решила стать водителем. Всю весну занимаюсь Идой и ее обучением. У нее получается неплохо, но главное – практика. В начале лета покупаем ей машину. Она счастлива, и я вместе с ней. Но у меня прибавилось хлопот с водителем-Идой и ее машиной. Ну что поделаешь, это жизнь с ее переменами. Ида едет строго на работу и в детский сад, короткой дорогой, избегая центральных улиц, говорит, ей так удобнее.

Лето. Я его ждал. Люблю пляж и море, а еще люблю смотреть на красивых девушек. Смущать их, рассматривая украдкой. Комплименты не в моем стиле, я молчу (думаю, взгляды говорят больше, чем скажешь словами) и улыбаюсь. Улыбка – мой козырь. Я лежу на пляже и вижу море, оно уже рябит в глазах, и я надеваю очки. Мы тут пятый день загораем, бригадой выбрались на премиальные, рванули на отдых, ни много не мало. Просто валяемся на песке и плаваем, ходим в качалку и на массаж, а вечером пьем пиво в баре. Катался сейчас на парусном гоночном катамаране. Это стоит того, чтобы оторваться от дел и обязанностей. Саня поехал с женой и Илья, а Степаныч на вольных хлебах, с Германом под зонтиком режутся в карты. Ида уехала к своим. У Сани отпуск коту под хвост, сидит с подавленным видом. Ни в баре, ни на массаже мы его еще не видели, не говорю уже про дискотеку. Мы вечером идем. Жанна не отпускает Саню от себя ни на шаг. Они даже смотрят в одном направлении. Я ему подмигиваю и киваю на красотку, Жанна перехватывает мой взгляд и качает головой, возмущаясь: